— Хорошо, Станисл… Стас, — осеклась она. — Непривычно немного, — ее нежные щеки, которые я периодически поглаживал свободной рукой, моментом покраснели, а кожа стала горячее, чем была до этого момента. Даже свой прекрасный взгляд устремила к полу, словно нашкодившая хулиганка.
— Ты быстро привыкнешь, я тебе обещаю, — привычным жестом, я поднял лицо своей малышки за подбородок, встречаясь с глазами цвета свежей зелени, а затем, не выдержав, вновь прикоснулся губами к ее. Совсем ненадолго. Однако этот поцелуй оказался куда нежнее предыдущего.
Наверное, это и есть абсолютное счастье, знать, что на свете есть девушка, готовая идти куда угодно за тобой. Хоть на край света. Я так часто ранил ее, причинял боль, но она все равно не отказалась от меня, словно непробиваемый танк. У Вики было много поводов меня возненавидеть, послать куда подальше и больше не вспоминать. Но она меня любит. И я буду ее любить. Вряд ли, после пережитых испытаний, я оставлю ее на произвол судьбы в полном одиночестве. Мы связаны одной нитью. Мы единое целое. Только я и она.
— Чем займемся? — вновь прервав наш поцелуй, спросила Вика, лукаво посмотрев мне в глаза, будто задумала какую-то авантюру.
— Предлагаю наконец-то поесть, — произнес я, указав на все еще нетронутые тарелки с салатом. Вряд ли она не проголодалась за те часы работы, которую мы провели вместе, а я был бы не прочь наконец-то наполнить свой желудок. — В холодильнике есть колбаса и красная рыба. Если хочешь, можешь принести, — глаза девочки тут же загорелись еще ярче, чем огни на чертовой елке и, быстро преодолев расстояние до холодильника, прискакала обратно ко мне с нарезкой. Тоже больше любишь колбасу, чем рыбу? Я запомню этот выбор. Запомню каждую деталь о тебе. Всю тебя.
С каждой пройденной минутой я становился гораздо счастливее. Мы кормили друг друга салатом (кстати, никто из нас не дристал), норовя тыкнуть друг друга вилками, колбасной нарезкой, которую в конечном итоге доела Вика. Я внимательно наблюдал, как она языком поддевала кусочек колбасы из моих рук, а затем клала в рот. Так нежно, но слегка развратно. Эротично, но в то же время совсем невинно, будто совмещала в себе несовмещаемое. Возможно, она не находила в этом ничего особенного, однако мне так не казалось. Я не отстранял свой взгляд ни на секунду, чтобы не упустить хоть малейшее движение этих губ. Как бы мне хотелось, чтобы она проделывала так же со мной.
И она, словно прочитала мои мысли, переключилась на меня.
Заметив пожирающий взгляд с моей стороны, она тянулась ко мне, утягивая в страстный поцелуй, сидя на диване. Нет, не такой страстный, как в клубе, но все же не нежный. Далеко не нежный. Моя девочка прекрасно умела целоваться для своего возраста, учитывая, что в ее жизни существовал лишь один парень. Хотелось мысленно поблагодарить Ларина за азы, которыми она теперь владела, однако профессионализму я научу ее сам. Покажу, как язык может ласкать губы, как делать его то мягким, то твердым, доставляя своему партнеру удовольствие. Покажу, что и руки не должны лежать на месте. Я многому научу свою малышку. Но не сейчас. Всему свое время. Нам нужно привыкнуть к этим отношениям, научиться доверять друг другу, не надавливая и не прогибаясь под правилами, установленными обществом. Мы выстоим. Сможем. Теперь я в этом уверен, как никогда ранее.
Малышка уснула у меня на руках ближе к четырем часам утра, свернувшись справа от меня калачиком. Я хотел накрыть ее одеялом и дать выспаться на достаточно просторном диване, однако она только сильнее прижималась ко мне, будто боялась потерять себя, что будить ее я не стал. И мы заснули вместе, в моей комнате, как только я отнес ее на руках в кровать, напоследок почувствовав, как она вновь прижалась ко мне, а во сне услышав шепот: «Ты мое все», которое разлилось во мне каким-то целебным лекарством. Та ячейка, которая пустовала долгое время в моем сердце, наполнилась эмоциями, воспоминаниями о ней. О моей девочке. Поверь, малышка, ты тоже мое все, и я не отпущу тебя ни за что на свете.
Глава 17: с днем рождения, малышка
Год назад.
Проснулся я рано утром, когда солнце только-только начало выглядывать из горизонта и освещать мою квартиру. Всего половина девятого. Долго же я проспал, учитывая, что бодрствовал вчера гораздо дольше, чем Вика, лежащая сейчас под боком, свернувшись под моей рукой калачиком. Еще ночью, лежа на кровати, я долго вглядывался в ее спокойное лицо, наблюдал, в каких позах она спала, как иногда причмокивала, словно младенец, как пыталась прижаться ко мне поближе. Во сне она больше не разговаривала, а, может, я просто не слышал ее слов, присоединившись к ней в царство Морфея. Мне нравилось смотреть на нее в темноте, и сейчас, при естественном освещении, она казалась маленьким ангелом, которого нужно оберегать от бед. Малышка.
Зверски хочется курить. Вчера вечером я не позволял себе затянуться перед Викой, хоть она и знала о моей пагубной привычке. Долгое воздержание дало о себе знать в самый неподходящий момент, когда на телефон пришло сообщение, оповещая о себе громким писком, а Вика недовольно буркнула во сне, повернувшись на другой бок. Спи спокойно.
Только выйдя на балкон и закрыв за собой дверь, я открыл непрочитанное сообщение и невольно улыбнулся:
«Чувак, ты многое пропустил» — гласило письмо от Костяна. Кто бы сомневался, что он упустит возможность написать мне, особенно под новый год.
К нему прикреплено фото друга с двумя какими-то бабами. Лицо Костяна довольное, словно у мартовского кота, нашедшего свою добычу. Как мне знакомо это чувство. Наверное, раньше я бы кусал локти, пожалев, что не попробовал хотя бы одну из девочек на прочность, но сейчас, зная, что за прозрачным окном спит моя малышка, не ощутил ничего из вышеперечисленного. Совсем. Даже в штанах ничего не дернулось.
Костян каждый новый год присылал мне подобного рода сообщения, а затем заманивал в клуб на следующий день. И я всегда шел, получая свое сполна. Только сейчас все изменилось. Мне не нужны какие-то там телки, не нужны развлечения. У меня уже есть одно важное развлечение. Хотя нет, вру. Она не развлечение, а серьезность, которая останется со мной надолго. Вообще, Костян уже пару месяцев то и делал, что искал повод поиздеваться надо мной. Называл меня то геем, то импотентом, да кем угодно, когда я отказывался идти с ним на охоту за самочками, отнекиваясь несуществующими отговорками. А все началось с того случая в клубе, когда я встретил свою малышку, решив, что мне не нужна другая женщина, хотя потребность в женском теле давала о себе знать. Ничего, потерплю. Ради нее. До этого же терпел.
Когда я вышел с балкона, вдоволь насладившись несколькими сигаретами, Вика все еще спала, свернувшись калачиком и подмяв под себя одеяло. Так смешно, но с другой стороны чертовски мило. Обычно я не обращал внимания на позу сна то или иной женщины в моей жизни, кроме Таси, но сейчас хотелось любоваться моей малышкой, лечь рядом с ней и прижать к себе. Как ночью. Но нет. Нужно приготовить сюрприз.
Если честно, странные ощущения. Странно осознавать, что спустя столько лет ты готов быть кому-то преданным, за кем-то ухаживать, дарить цветы, заботиться. Любить. С Тасей я сразу знал, что нужно делать и на какие точки надавить, чтобы заполучить ее расположение, но сейчас, как банальный подросток, не понимал, что делать. Я не могу предсказать ее реакцию на тот или иной мой поступок, не могу понять, что именно ей нужно и в какой момент. Порой все так сложно, но в итоге оказывается так легко. И сейчас мне хочется, чтобы все оказалось легко, однако мысли о наших непростых отношениях все равно не давали покоя. У нас ничего не будет просто, но я сделаю все, чтобы как-то свести все сложности к нулю.
Идея подарка на день рождения пришла мне еще на балконе, выпуская клубы дыма на улицу. Нужно лишь ее согласие. И открытый цветочный возле дома. Надеюсь, они все-таки работают двадцать четыре часа, как обещали в своих рекламных вывесках. Очень хотел на это надеяться.